«Удовольствие», когда дело касается музея, понятие как будто лишнее. Отправляясь в театр или кино, слушая музыку, мы разрешаем себе (и детям) получать чистое наслаждение. Но музей, полемически заостряя, оккупирован педагогикой, требующей результативности, пользы, научения. Никто не скажет, что повел ребенка в театр для того, чтобы он выучил фамилию режиссера и мог кратко пересказать сюжет пьесы. Мы предполагаем, что в хорошем театре ребенок получает цельный эстетический опыт, то есть опыт особого рода: бескорыстный, имеющий цель в самом себе, сопряженный с удовольствием. А вот после посещения музея самый частый родительский вопрос не «Понравилось ли тебе? Произвело ли на тебя впечатление?», но «Что ты запомнил?». Вот иллюстрация — отзыв о музейной программе на родительском форуме: «Сыну очень не понравилось, чувствовал себя подавленным, зато теперь знает такого-то исторического деятеля». Не нужно быть психологом, чтобы понять, что результат на короткой дистанции получен за счет потери на длинной.



Не удивительно, что школа, сотрудничая с музеем, толкает его на этот путь информационной результативности: визит завершается отчетом о том, что дети узнали. Удивительнее, что и сами родители часто так формулируют запрос. Мы сталкиваемся с этим ежегодно, проводя фестиваль «Детские дни в Петербурге». Раз за разом родители спрашивают: «Почему сотрудники не проверяют правильность выполнения заданий?», «Почему вы не награждаете за правильные ответы?»... И каждый год мы пытаемся сдвинуть эти установки, объясняя: игра это не контрольная работа и не соревнование, правильный ответ — тот, который ребенок нашел сам, лучший результат не приз, а удовольствие от путешествия, которое вы можете получить вместе с ребенком… Когда я рассказываю европейским родителям о фестивале, им понятно и симпатично все, кроме дипломов за пройденные маршруты: «Дипломы? А зачем?!». Но отказаться от такого — хотя бы символического — награждения наши родители нам не разрешают. Это мелочь, конечно, но по большому счету важно понимать, что внешняя мотивация («мама похвалит», «поставят хорошую оценку», «дадут приз») пожирает внутреннюю («мне интересно», «меня это увлекает и радует») — это доказано исследованиями психологов.

В этом году мы предприняли своего рода «методическую диверсию»: привлекли к подготовке фестиваля замечательных психологов — Марию Осорину, автора книги «Секретный мир детей в пространстве мира взрослых», и ее коллегу Олега Пальмова, и всю программу построили так, чтобы основное внимание уделялось не информации, а эмоциональному опыту ребенка. Нам было страшно приятно получать родительские отзывы, из которых следовало, что импульс этот «пойман». Например, когда маршрут про превращения оценивали как «по-настоящему волшебный». Хотя было и недоумение. В Кронштадте малышам предлагалось примерить на себя переживания сказочных персонажей. И родители писали: «Ехали за тридевять земель, а про историю фортов нам ничего не рассказали, одни сказки. Но дети очень довольны». То есть дети ход оценили, а родители нет, потому что знания в их шкале ценностей стоят гораздо выше эмоций. Аргумент понятный: сказки можно и дома рассказывать. Но ведь ребенок включает в свой опыт и дальнюю поездку, и погоду, и необычное место, и что воздух пахнет морем, и корабли, которые видел мельком. Можно быть уверенным, когда он дорастет до интереса к истории фортов, у него будет внутренняя основа, к которой знания можно прочно прикрепить. Это будет история фортов, имеющая отношение лично к нему — здесь он играл со сказками.



Довести этот принцип до полной очевидности я постаралась в новом проекте «Музейные сундучки» для Гатчинского дворца. Главное правило игры: «Не так важно, что именно ребенок узнает и запомнит в музее. Гораздо важнее, какие новые чувства он испытает, какие необыкновенные сны ему приснятся». А чтобы не оставить дидактическому подходу никаких шансов, все исторические персонажи в игре превращены в птиц, так что невозможно понять, сказка это или реальность. И задания в сундучке не на память и даже не на внимание. Ребенку предлагается обследовать и прочувствовать необычное пространство, поймать ассоциации, уловить смысловые связи. Все задания такие, что их невозможно проверить на правильность выполнения.

Очень хочется, чтобы посетители рассматривали музеи не только как место, где можно пополнить запас информации, но как место самопознания, пространство, наполненное смыслом и реальностью прошлого, в котором можно фланировать в поисках рифм для мыслей, импульсов для внутреннего развития.

Ребенок сегодня находится под давлением рациональных установок взрослых, включен в гонку раннего развития, его уже к двум годам начинают сравнивать со сверстниками, подталкивать к соперничеству, побуждать учиться эффективно. Мне кажется кошмаром засилье «развивающих» книжек с ужасающим дизайном и заданиями по принципу «сделай по образцу».

В противоположность этому эстетический опыт (в широком смысле) — это та спасительная зона, где каждый прав, хорош и нужен таким, как он есть. Для ребенка это зона удовольствия, удивления, открытий, фантазий, расширения эмоционального спектра. В канун праздников особенно уместно об этом вспоминать, потому что Новый год и Рождество — это, кажется, последний остров, где право детей верить в чудо и купаться в атмосфере волшебства остается бесспорным.

«Что такое «Музейный сундучок»:

В Гатчинском дворце теперь можно арендовать «Музейный сундучок» и с его помощью совершить путешествие по залам. Внутри сундучка — кармашки, по которым разложен весь необходимый реквизит и материалы для выполнения заданий, игры, рисования. Сам сундучок легко превращается в переносную детскую скамеечку или столик. Есть и «Инструкция»: цветной буклет в духе игрового путеводителя (художник — Варвара Помидор), с планами залов, заданиями и подсказками для детей, памяткой и короткими справками для родителей. Сундучки для детей 5-8 и 9-12 лет различаются уровнем сложности заданий. Игра называется «Что за птица? Какого полёта?».